0
Во время первых встреч Владимир всегда старался делать простые, но неожиданные подарки. Один раз это были собранные ранним утром в лесу ирисы, другой раз – ирисы, нарисованные гуашью. А однажды – десятилитровое ведро клубники. Еще были многочисленные письма, открытки и просто короткие записки с приятными и нежными словами.
Важный выбор
Для меня слова – это не только мой профессиональный выбор, это моя любовь, эта моя жизнь. И потому мне хочется рассказать одну историю – историю одного выбора, связанного с долгим ожиданием.
«Что-то я совсем скисла... тупик... отчаянье, одиночество... планы… надежды… стремления… как хрупкие останки от сгоревших листков бумаги: они еще сохранили некое подобие своего прежнего состояния, а чуть тронь их – и они рассыпаются в мелкую бесформенную черную труху... Действия, усилия не приносят результатов. Жить не хочется». Это не мои слова. Я так никогда не скажу и тем более не напишу. Слово материально, с ним так нельзя. Это пишет Наталья – моя московская подруга. Она пишет об этом много и часто. Это ее боль, она передается мне. Это то, что нарушает мою жизнь – устроенную, стабильную и… счастливую.
Я не могу ответить Наталье, потому что в моей жизни есть муж, дети, работа. Все это я люблю, люблю сильно-пресильно. И Наталья хочет любить, но не может. Почему не может? Это главный вопрос, главное испытание – сложное и, как кажется, бесконечно долгое…
Рядом с Натальей нет того человека, которому бы она сказала, что любит, любит сильно-пресильно… Как нет? А вот так – нет и все. Его не было раньше, давным-давно, его нет сейчас и от того каждое движение этого мира, которому не отдана любовь, ранит Наталью. Наталья хочет детей, но дети появляются там, где есть любовь между мужчиной и женщиной. В Наталье есть многое: доброта, ласка и нежность. Она хочет дарить все это тепло другому человеку. Но его рядом нет. Я думала о Наталье вчера, а сегодня я вдруг увидела их.
Их я видела и раньше – мы часто встречались, чем-то обменивались, говорили. Они мои коллеги. Но только вчера я увидела их. Увидела и все поняла. Я поняла, что нужно ждать. Тот, кого ты ждешь, обязательно придет, потому что и он, кого ждешь ты, тоже ждет. И вы оба движетесь навстречу друг другу. Но на пути встречаются разные препятствия, они нужны человеку, нужны для того, чтобы прежнее ожидание было ценным, чтобы нынешняя жизнь ценилось во сто крат выше.
Вот она, Лариса… Она ведь, как и Наталья, она ждала. В это время закончила институт, достигла карьерных высот, вынянчила своих племянников, похоронила отца… Да, похоронила отца. А потом плакала, плакала много дней после этого страшного события, плакала долго и глубоко. Я сама это видела. Как-то проходя мимо пустой аудитории, я вдруг остановилась… Было раннее утро, студенты только-только направлялись институт, а она, Лариса, уже была там, она готовилась к лекции, готовилась и пыталась не думать о том, о чем думала все время – и год и два, и еще много-много лет... И потому она плакала. Это было больно. Я думала о Ларисе еще несколько дней. Раньше я не видела, чтобы люди так плакали. Но потом я забыла об этом случае. Я была счастлива, и каждый мой день был заполнен все новыми и новыми делами…
А Лариса опять ждала – ждала долго, отчаянно... И опять год, и два… А однажды она даже хотела взлететь над морем. Недаром же она Лариса – чайка. И уже почти приготовилась лететь, но вдруг …она услышала тишину. И в этой предвещающей какое-то открытие тишине она увидела небо. Внизу была холодная ширь воды, а над ней небо – лазурное, мягкое…
И Лариса поняла, что нужно опять ждать. Но только теперь она твердо решила, что будет ждать еще столько много, пока небо само не позовет ее. И ждала… И он пришел… И ей казалось, что он пришел слишком поздно. Она стала женой. Она была счастлива. Но в глубине души она скрывала от него, то, ради чего она жила, то, ради чего люди женятся и любят, любят сильно-пресильно… И она опять ждала, хотя ее ожидание было абсурдно, неисполнимо… Но и это ожидание свершилось. Свершилось почти через восемь лет, прежде чем она встретила его. В сорок пять лет, презрев увещевания врачей, непонимание друзей и недоумение младшей сестры, готовящейся уже стать бабушкой, она, Лариса стала мамой.
И он стал папой. Он и до этого был папой – добрым, хорошим, надежным… Но теперь он стал другим папой. Он узнал от Ларисы про небо. И поэтому он, как и сама Лариса, самоотверженно не спал ночами, кормил, гулял, качал, лечил… И Лариса знала, что он любит и ее, и их сына. Любит, любит сильно-пресильно. И она, Лариса, любит. И с каждым днем ее любовь растет все выше и выше – в небо, в то самое небо, которое когда-то остановило Ларису и попросило (да, именно попросило) продолжать ждать…
И сейчас Лариса не думает о том, сколько ей лет. Это неважно… Важно, что она дождалась – и теперь только она, одна на этом целом свете, любит, любит сильно-пресильно…
P.S. Все герои этой истории живут и сегодня. Они счастливы. Счастливы тем выбором, который однажды был сделан, пусть даже намного позднее того времени, о котором они мечтали.
Елена Иконникова, Южно-Сахалинск
Фото из личного архива Е. Иконниковой
| Карта сайта